Последние тридцать

К выражению «Россия – поликонфессиональная страна» мы давно привыкли. Российская Империя до 1917 г. действительно была таковой. С XVI и по XIX вв. она присоединяла мусульманские территории – от Казани до Кавказа и Туркестана. Империя «поликонфессилионализировалась», приспосабливая мусульман к себе и одновременно приспосабливаясь  к ним. То был сложный, но неизбежный процесс.

В 1917 г. к власти пришли большевики, которые решили заменить все религии – православие, ислам, буддизм (ламаизм) на свою собственную, коммунистическую, квазирелигию. Сделать это коммунистам почти удалось. 

Ислам оказался единственной религией, сокрушить которую коммунистическая власть не смогла. Да, ей удалось подавить ислам в Поволжье, т.н. татарский ислам – татары воспринимались ею как почти русские православные. Татарский ислам раздавлен был столь же жестоко, как и русское православие. Тысячи церквей и мечетей были уничтожены. К концу 1980-х в РСФСР сохранилось чуть больше, чем 90 мечетей. 

Однако в Туркестане, на Кавказе ислам уцелел. За мусульманами властью неофициально признавалось право на соблюдение религиозных обрядов. Мусульманские республики СССР были особой частью Советского Союза, где Кремль, не афишируя,  дозволял соблюдать свои традиции. (Типичный пример – двойные свадьбы, мусульманские и т.н. комсомольские, с употреблением спиртных напитков; бывали также и «двойные» похороны). Исповедание ислама при советской власти выглядело, с одной стороны, подпольным, зато с другой  смотрелось как свидетельство демократизма советской системы.

Начало общерелигиозного «ренессанса» приходится на горбачевскую Перестройку. Его можно датировать 1988 г., когда в Советском Союзе на государственном уровне было отмечено тысячелетие Крещения Руси. Религиозное возрождение началось с православия, к которому с небольшим опозданием (и некоторой осторожностью) подключается ислам. Уже в 1989 г. состоялись торжества по случаю принятия ислама волжской Булгарией, а заодно и 200-летия Духовного управления европейской части России и Сибири (ДУМЕС), бывшего тогда одной из двух мусульманских организационных структур на территории Российской Федерации (другой было Духовное правление мусульман Северного Кавказа – ДУМСК). По этому поводу ДУМЕС получило поздравления и от Совета министров РСФСР, и от Святейшего патриарха Московского. 

Это торжество можно считать предтечей исламского «Ренессанса», начавшегося в 1990-е после распада Советского Союза. Возрождение ислама было бурным. Его основными тенденциями стали: снятие формальных и неформальных запретов на отправление культа, реорганизация мусульманских духовных структур, воссоздание системы религиозного образования; политизация ислама и его радикализация. Главным итогом возрождения, его смыслом стало осознание мусульманами своей религиозной идентичности,  принадлежности к мировой умме.        

(Председатель Совета муфтиев России, а с 2014. Глава Духовного Управления Мусульман России Равиль Гайнутдин считает, что правильнее говорить не о «возрождении», поскольку ислам никогда не умирал, но о его легитимации). 

Были построены тысячи новых и реконструированы старые мечети. Число действующих в стране мусульманских храмов приближается к тому, что было на территории нынешней Российской федерации до 1917 года. В 1917 г. их насчитывалось от 11 до 20 тысяч. Ныне - примерно 7 тысяч (Речь в данном случае только зарегистрированных мечетях, на самом деле их намного больше).

Огромные усилия прилагаются для создания системы религиозного образования. Исламские институты и университеты открыты в Казани, Москве, Уфе, других городах России и, разумеется, на Северном Кавказе. Однако, за исключением нескольких, например, Исламского университета в Казани, московского Высшего Исламского Духовного Колледжа, уровень преподавания в них не слишком высок, что признает и само мусульманское духовенство. Воспитание собственных кадров требует немало времени, и потому группы молодых мусульман направляются для более качественной подготовки в зарубежные исламские вузы Египта, Саудовской Аравии, Турции и т.д. 

В 1990-е гг. российский ислам политизируется, в стране образуются политические партии и движения – Партия исламского возрождения (1990), Всероссийское мусульманское общественное движение «Нур» (1995), Союз мусульман России (1995), чуть позже – «Евразийская партия» (2002). Несколько небольших партий возникли в регионах, наиболее заметной среди них стала татарстанская «Иттифак» (1990). Однако все эти объединения, несмотря на энергию и амбиции их лидеров, не добились сколько-нибудь значительных успехов. На парламентских выборах процент голосовавших за них оставался в рамках статистической погрешности. В 2000-е они незаметно сошли с политической арены.

Зато в 1990-е гг. формируется исламистская оппозиция, состоящая из т.н. исламских радикалов, получивших среди политиков, экспертов и в СМИ сразу несколько названий – ваххабиты, салафиты, фундаменталисты, джихадисты и др. Основой для радикальных настроений явилось ухудшение социально-экономической обстановки, коррупция, несоблюдение федеральных  законов, недовольство политикой властей, что пробуждало у мусульман протестные настроения, облекавшиеся в религиозную форму. 

Распространению радикализма способствовало воздействие с Ближнего Востока, Персидского залива, Турции. На территорию России пришло множество зарубежных миссий, международных исламских организаций, включая такие влиятельные и богатые, как «аль-Харамейн», «Саар Фаундэйшн», Братья-мусульмане, отделения аль-Каиды и т.д. В страну хлынули ранее неведомые российским мусульманам религиозные идеи радикального и экстремистского характера, попадавшие на благоприятную почву общественной фрустрации. 

Росту исламизма способствовал чеченский сепаратизм, который, начавшись как светское движение, сравнительно быстро обрел форму джихада (известно выражение первого президента Чеченской Республики Ичкерия Джохара Дудаева «Россия вбила нас в ислам»), с последующим призывом к созданию исламского государства.  

С начала 1990-х на Северном Кавказе возникает нестабильность, которая сохраняется вплоть до середины второго десятилетия 2000-х. Ислам стал знаменем оппозиции, а джихад – идеологией ее борьбы с властью. В среде оппозиции обозначилось экстремистское направление, ставшее на путь терроризма. В России произошли десятки терактов, наиболее резонансные  из которых – захват боевиками больницы в г.Буденновске (1995), взрыв во время майской демонстрации в г.Каспийске (2002), захват заложников в  театре на Дубровке (2002), школы в Беслане (2004), серия взрывов в московском метро. Во время бесланского теракта власть отказалась вести переговоры с нападавшими и уступать их требованиям, что привело к сотням жертв, зато  в значительной степени обесценило терроризм как политическое орудие, и количество терактов стало снижаться.  

Успехи в антитеррористической борьбе не привели к исчезновению радикального ислама, который продолжает оказывать дестабилизирующее влияние на обстановку в регионе. 

С конца 1999-х гг. на Северном Кавказе усиливается процесс исламизации, сутью которого стало стремление части мусульман к установлению исламского порядка, утверждению законов шариата. В регионе возникали целые анклавы, в которых большинство населения следовало в своей жизни мусульманским нормативам. Крупнейшей такой территорией стала т.н. Кадарская зона в Дагестане, которая включала несколько сел – Кадар, Карамахи, Чабанмахи и Чанкурбе. Поддержку местным приверженцам шариата оказывал лидер чеченских сепаратистов Шамиль Басаев. В 1999 г. Кадарская зона была захвачена федеральными силовиками, а ее руководители были арестованы. 

Во втором десятилетии наступившего XXI века религиозный радикализм проявил себя в прежде относительно спокойном Волго-Уральском макрорегионе, особенно  в Татарстане, где было совершено несколько терактов, в том числе покушение в 2012 г. на муфтия республики Ильдуса Файзова и убийство татарского  богослова, противника исламизма Валиуллы Якупова, обстрел ракетой нефтехимического завода в г.Нижнекамск. Это дало для СМИ повод говорить о «кавказизации» Татарстана и даже всего Поволжья. Однако это вывод оказался поспешным, и после 2013 г. терактов в регионе не происходило.   

В 2000-е гг. в Россию из Центральной Азии и Азербайджана хлынул поток мусульман-мигрантов, численность которых в настоящее время колеблется в пределах 4,5-5 млн чел. Заметим, что число мусульман – граждан России составляет примерно 16,5 млн., с учетом же выходцев из бывших советских республик оно превышает 20 млн. Российские политики и мусульманское духовенство, говоря о количестве мусульман в РФ, обычно называют цифру 20-21 млн. Это свидетельствует о том, что и власть, и мусульманские духовные авторитеты де-факто воспринимают мусульманскую миграцию как сегмент российского ислама. 

Внешняя миграция, вкупе с внутренней – с Северного Кавказа, оказывает влияние на демографическую ситуацию и социокультурный ландшафт России. Нарастает давление на систему образования. Возрастает роль мусульманских диаспор, которые обосновываются и начинают доминировать в некоторых сферах экономики. Пусть медленно, но все же растет число смешанных браков. Мусульмане нуждаются все в большем количестве мечетей.

С миграцией связано распространение ислама к востоку от Урала. Поговаривают об «исламской экспансии». Действительно, на этих огромных пространствах Сибири количество мусульман постоянно растет. Так, например, в Ямало-Ненецком и Ханты-Мансийском автономных округах численность мусульман достигает 10 и даже 15 процентов. В 2005 г. мечеть появилась в Якутске, а в 2012 г. (таджикская) – во Владивостоке.

Миграция является каналом проникновения в страну исламского радикализма: в России оседают члены запрещенных в России организаций «Хизб ут-Тахрир аль Исламий», Исламского движения Узбекистана и некоторых других. Повсеместно формируются небольшие – от 3 до 10 человек – интернациональные кружки, пропагандирующие т.н. «нетрадиционный ислам», последователи которого отвергают этнокультурные – татарские и кавказские исламские традиции (считая их языческими), выступают против религиозного синкретизма и призывают следовать нормам только «чистого ислама». Противостояние между традиционным и нетрадиционным («новым») исламом на протяжении четверти века остается одним из главных факторов жизни российского мусульманского сообщества. 

В то же время обозначилась и иная тенденция – выстраивание диалога между традиционалистами и их оппонентами, поскольку в конечном счете целью и тех, и других является  исламизация общества. 

В 2012 г. Ближний Восток сотрясла «арабская весна», которая спровоцировала стремительное усиления исламизма, что кульминировало в образование в 2014 г. Исламского государства (ИГ), амбиции которого простираются на весь мир, включая Россию. В войне на стороне ИГ по разным данным участвовало от 1700 и более мусульман-граждан России – большинство выходцев с Северного Кавказа, но также татары, крымские татары. Несколько сотен (300-400 боевиков) вернулись в Россию и, по мнению экспертов, они представляют серьезный взрывоопасный потенциал. Однако, думается, главная причина вероятной дестабилизации по-прежнему лежит во внутренней ситуации и лишь в случае ее обострения бывшие «игиловцы» могут сыграть немалую деструктивную роль.

За прошедшие четверть века Россия вернула утраченную при советской власти реальную поликонфессиональность. Частью этого процесса стало возрождение ислама и возвращение российского мусульманства в мировую умму. Российские мусульмане остро ощущают свою религиозную идентичность, вектор которой, увы, не всегда совпадает с идентичностью гражданской, российской. 

Ислам в России, при всей его специфике, является частью общей исламской традиции, в том числе политической культуры. Процессы, происходящие в недрах уммы, в том числе связанные с т.н. исламским радикализмом, по-своему преломляются внутри российского мусульманского сообщества. И игнорировать это обстоятельство невозможно, а в каком-то смысле даже рискованно.