В исламе я около 10 лет, точно не помню, могу посчитать по количеству Рамаданов, которые прошли за это время. Наверное, с 2006 года.

Я люблю религии и духовные учения в принципе, меня очень увлекал одно время индуизм, его глубина, богатейшая мифология. Но даже практика чтения мантр требовала минимум 40 минут в день. Это оказалось слишком сложно для меня. Хотя вегетарианство осталось в моей жизни и улучшило ее.

В православии я не нашла ответов на свои вопросы: очень много идеологических конструкций и интеллектуальных спекуляций. Хотелось больше контакта с Божественным через сердце. Мне в целом ближе мистические течения, такие как суфизм в исламе или исихазм в христианстве.  Мне также сложно дается концепция греха – постоянные разговоры о том, что жизнь на земле началась с первородного греха и вся наша природа повреждена изначально. Я когда-то писала для воркутинской  газеты, в том числе про секты с точки зрения православной девушки, конечно, в осуждающем ключе. Думаю, я хорошо изучила интеллектуальную сторону православия.

Однажды в исламской стране я впервые зашла в мечеть и почувствовала себя дома. Мне было хорошо там. Хотя я не понимала, что происходит: какие-то люди наклоняются, что-то говорят при этом. Потом шаг за шагом получала все больше информации – читала, разговаривала с мусульманами, приглядывалась к ним. Пришло время прочитать Коран, и как искренний человек я не могла не признать его истинность. В итоге приняла ислам.

Чтобы быть мусульманином, требуется соблюдать пять столпов: это вера в Единобожие, Посланника Аллаха, ангелов и загробную жизнь, намаз, пост в Рамадан, хадж хотя бы раз в жизни и ежегодный налог в пользу бедных. Я с удовольствием воспользовалась возможностью поменять имя – Амина звучит для меня намного приятнее. Я работаю со словами, поэтому щепетильно отношусь к звукоформам.

У меня два сына: старшему 14 лет, и я сознательно не давлю  на него с религиозной практикой. Он знает, что это учение истинно, и если захочет, выберет его. Младшему сыну два с половиной года, он с удовольствием имитирует намаз. В любом случае он растет в исламской среде и усваивает базовые принципы с первых дней.

Мне трудно говорить о русских мусульманах, потому что национальность для меня вообще не имеет большого значения. Мы все братья и сестры, прежде всего. В самом начале мне, конечно, казалось: о, мусульманин, он как я! Но позже приходит осознание, что, как и везде, люди разные, находятся на разных уровнях осознания, в том числе своей религии. У каждого свой путь. За прошедшие годы жизни в исламе во мне появилось больше терпения и снисхождения к ошибкам других.

Русский ислам ждет хорошее будущее, как и другие религиозные течения. Люди, очевидно, соскучились по Высшим Истинам и стремятся восполнить духовный голод.

В свое время я очень серьезно подошла к вопросу религии. Я не металась из одной веры в другую – долго изучала, читала, разговаривала с людьми. У меня была подруга, этническая мусульманка, но, как я сейчас понимаю, далекая от ислама – знакомство с религией происходило с её помощью. Это были не споры, а такой режим диалога – мы узнавали другу у друга, как и что в христианстве и исламе. Большое ей спасибо за терпение.

Я родилась в Казахстане, у меня много друзей оттуда, которые сейчас живут в Москве. Помню, когда я приехала сюда поступать в РУДН, я нашла здесь своего старого друга детства, этнического мусульманина, и вот мы стали много общаться. Я ему сказала, что хочу принять ислам. Он мне помог с этим, хотя очень удивился.

С родителями не возникло никаких проблем. Бабушка у меня вышла второй раз замуж за татарина, папины братья мусульмане. Папа обиделся только, что я не сразу сказала об этом. Сейчас говорит, что мне очень идет хиджаб.

Первый важный вопрос, который я решила узнать, когда принимала ислам, это вопрос многоженства. Мне это трудно принять. Хотя, многоженство это истина, раз об этом говорится в Коране. Надо понимать контекст – вопрос в том, как многоженство реализуется в современных реалиях, так ли, как того требует ислам? Сможет ли мужчин относиться равно ко всем женам, ко всем семьям? Плюс в современной России вторые жены не имеют юридических прав, а это уже несправедливо. Многоженство – это выход, скорее, для женщин с детьми, которые идут вторыми женами. Это своеобразная помощь общины.

Люди по-разному относятся, когда узнают, что я мусульманка. Когда я приняла ислам, мои друзья говорили: «Ты сошла с ума, надо позвонить твоим родителям, они вправят тебе мозги!». А кто-то поддержал. С одной подругой мы все обсудили, решили, что между нами все останется по-старому. Все люди реагируют по-разному.

Мой муж наполовину турок, наполовину узбек. В его семье меня приняли хорошо, несмотря на то, что я другой национальности – главное, что мусульманка. Тут не вопрос предрассудков, а исключительно бытовой – важно, как мы относимся к воспитанию детей, например. Женщина в исламе должна знать свои права – мы с мужем равны, просто у него больше ответственности за семью. Я ему доверяю решение многих вопросов.

Мне хочется, чтобы русские мусульмане сохраняли свою идентичность – например, те же имена. Моему мужу очень нравится мое русское имя – Анастасия. Он любит русскую культуру, занимается журналистикой. Хочется, чтобы русские мусульмане больше ценили свою культуру, а не слепо копировали какие-то вещи с востока.

Жить в исламе значит быть покорной, богобоязненной. Ислам – это образ жизни, а не просто набор догматических утверждений. Ты не можешь обмануть, не можешь украсть. Ты стараешься жить чисто и помнить о Боге.

Число русских в исламе будет расти, потому что сейчас время духовного поиска. Это здорово, что люди находят себя в христианстве, в иудаизме, в исламе – верят в Бога. Мне бы хотелось, чтобы наша община больше занималась общественной деятельностью, чтобы среди нас было больше врачей, учителей, ученых. Чтобы мусульмане были полноценной ячейкой общества.

Мне сейчас 35 лет, в исламе я с 2008 года. Переломным моментом была смерть моего отца, которая многое изменила в моей жизни. После его кончины я стала искать себя, знакомилась со многими религиями. Может, мне не повезло со священником, поэтому православие меня не удовлетворило. Я не могла найти ответа на вопрос – почему кто-то святой, а кто-то нет, хотя жил праведно? В исламе я почувствовала себя спокойно. Так и осталась.

Мне кажется, все верят в одного Бога. У меня в семье все христиане, дедушка был старообрядцем, они из Кировограда. Только я мусульманка и мой сын, пожалуй. Ему сейчас пять лет. Он мусульманин, потому что рожденный от мусульманки тоже становится мусульманином. В Египте мы сделали ему обрезание, в России это можно сделать только по показаниям. Хотя я ращу его в среде веротерпимости – он такой же, как и все дети вокруг. Сына я воспитываю одна.

Делать первые шаги в исламе мне помогал мой друг из Каира, он врач по образованию, очень хорошо говорит по-русски. В самом начале он что-то мне рассказывал, подсказывал. Потом уже я встретила отца своего ребенка, он тоже мне давал советы. Хотя ислам я приняла без них. Я была в Египте, зашла в мечеть, после разговора с имамом я произнесла шахаду. Я тогда уже выучила несколько сур, стала засыпать с ними. Они мне очень помогают, на душе становится так хорошо.

Когда я приняла ислам, моя мама меня поддержала. А вот сестра и брат восприняли в штыки, но сейчас общаемся очень хорошо – они привыкли и видят, как я живу, видят, что я счастлива. Брат и сестра помогают мне в моей работе, все хорошо. Бог посылает нужных мне людей – хорошие люди со мной всегда.

Я очень долго не носила хиджаб, наверное, первые несколько лет точно. И сейчас не всегда ношу. Хотя мне в нем комфортно, я чувствую себя защищенной. Но не всегда получается его носить. В обычной жизни я одеваюсь вполне по-светски.  Совсем недавно я снова начала носить хиджаб.

Недавно я приняла участие в проекте на НТВ «Худеем вместе». Там я была в одном купальнике, не все поняли это. Ко мне даже подходили и говорили, что мусульманке так не подобает поступать. Но мои близкие поддержали меня, как поддержали и мои коллеги. Сейчас я стараюсь одеваться более закрыто. Мне так спокойно и хорошо.

Новообращенные мусульмане очень консервативны. Они стараются следовать всему, что написано и как написано. Те, кто в исламе более 10 лет, живут совершенно иначе. Они больше думают, спокойнее на все реагируют. Такие люди знают, что ислам – это долгий путь духовного совершенствования.

Я не хожу в мечети в Москве. Там слишком много разных людей, которые говорят порой не совсем правильные вещи, если вы понимаете, о чем я. Тем более, в исламе посещение мечети не является обязательным столпом веры. Я стараюсь общаться напрямую с имамами, задавая им вопросы в социальных сетях, например.

Русских мусульман как отдельной какой-то группы, мне кажется, не существует. Все общаются между собой, иногда и не знаешь, откуда человек. Только по имени можно определить, но это совсем не важно.

Мне нравится надевать славянскую одежду, например сарафаны – они вполне по канонам ислама, тоже закрытые. Я уверена, что это все вернется. Я часто слышу, когда стою в магазине, как сзади меня муж говорит своей жене: «Почему ты так не ходишь?». Не нужно одеваться в черный никаб, просто закрытая одежда.

Жить в исламе значит нести людям добро. Ислам в России ждут хорошие времена, я надеюсь.

Мои родители – русские мусульмане. Папа принял ислам еще в 1990-е годы, когда занимался бизнесом и у него были компаньоны из Чечни. Его тогда заинтересовало, как они живут, он стал ходить в мечеть, в итоге и сам принял ислам. Он до сих пор тот человек, который во всем соблюдает каноны ислама. Мама приняла вслед за ним. Меня с детства не принуждали к этому, я рос вне религии, если так можно сказать.

Мой путь к исламу начался 2,5 года назад. У меня тогда все было совсем плохо – я курил, употреблял алкоголь, легкие наркотики, девушки. Жизнь в Люблино такая. Я понял, что надо что-то менять – занялся спортом, отказался от вредных привычек. Как-то раз, уже дома, я посмотрел фильм про сподвижников пророка.  Мне понравилось, как там показывалось, как живут люди. Я сравнил свою жизнь и жизнь там, и понял, что хочу двигаться в этом направлении. Так и произошел мой поворот к исламу.

У меня не было особого интереса к христианству вначале. Был пример родителей, и поэтому как-то сразу получилось, что я обратил внимание на ислам. Хотя вот сейчас я общаюсь с девушкой, она мне очень нравится, и она христианка. Поэтому я тоже читаю какую-то литературу, чтобы с ней разговаривать, иметь представление. Мне не так важно, что она христианка, главное, чтобы в Бога верила – это важнее. Если все получится, то поженимся, а там я уже своим примером должен буду ей показать, что ислам – это правильный путь.

Ислам мне кажется очень логичным и простым. Там ничего не меняется, нет десятка толкований. Есть единый Бог. Жить в исламе значит думать о том, что ты можешь дать человеку. Не взять, а именно дать. Мне к этому предстоит еще только стремиться.

Моя жизнь в исламе, конечно, кардинально отличается от того, что было раньше. Я стал работать – открыл свое дело. Кстати, бизнес делаю с человеком, с которым познакомился в московском исламском колледже. Много занимаюсь самосовершенствованием, образованием. Время не трачу на глупости. Дома стало почище – коврик для намаза появился.

В исламе я стал более прилежным в работе – все хочется делать идеально, так, чтобы не было стыдно. И чтобы не подумали – вот мусульманин сделал плохо.

Мой круг общения очень сильно изменился. Друзья одобрили, увидели, как я изменился, они говорят: «Ваня, ты красавчик!». Но, к сожалению, они сами продолжили делать все так, как делали раньше – пить и курить. Но это все равно друзья моего детства, они ими и останутся.

Я не делаю различия на русских и нерусских. Есть верующие и неверующие. Тот, кто верит в Бога, я с ним всегда найду общий язык.

Русские мусульмане никак не отличаются от других мусульман. Может быть, вольнодумны слегка – нам нужно больше настойчивости, какой-то активности, решимости, чтобы принять ислам и жить праведно.

Не знаю, что ждет ислам в России. Все зависит от нас – как мы будем себя показывать, с какой стороны, так и будет. На все воля Бога.

В исламе я с 1999 года, с возраста 15 лет. Соблюдающей каноны я стала чуть позже – с 2003 года. Я всегда много читала про ислам, мне была близка культура, как-то интересовало все это. Наверное, уже с 13 лет я что-то пробовала читать на эту тему.

К 20 годам у меня сформировался исламский круг общения, который подтолкнул меня к необходимости соблюдения правил – ношение платка, молитвы. Я много общалась с Гейдаром Джемалем тогда, я была его помощницей долгое время – он мой первый учитель. Сейчас наши пути разошлись.

Меня никогда не заботило, что думают люди вокруг. Поэтому мусульманкой я стала легко. Меня заботило, что думают умные люди. У меня много друзей, и не только среди мусульман. Я хожу в светские места, в салоны красоты – все реагируют адекватно. Я не могу сказать, что у нас исламофобское общество.

Я не считаю, что принятие ислама в таком возрасте – это было бунтарство – мне уже 31 год, я все равно остаюсь мусульманкой. Выбор и принятие ислама были осознанными. В 15 лет человек уже вполне ответственен. У меня есть знакомые сейчас, которые тоже приняли ислам рано. И ничего, все живут, развиваются, все хорошо.

Жизнь моя тогда не сильно изменилась – в 15 лет я еще не познала алкоголь, сигареты, поэтому такого рода отказы дались мне легко. Вообще, жить в исламе комфортно. Я люблю море, часто езжу на пляж. Просто выбираю те места, где раздельные пляжи – мужские и женские. Мне нравится кино, не вижу смысла от него отказываться.

За 15 лет в исламе многое изменилось. Сейчас я шиитка, что вообще редкость в мусульманском мире, а уж в Москве – и того единицы. На самом деле, в исламе нет жестких запретов, очень многое разрешено. Есть правила, которые довольно легко исполнять.

Мне кажется, у русских мусульман сохраняется национальный характер, какие- то черты, можно сказать, русский менталитет. Это такая достоевщина, категоричность в суждениях, эмоциональность в порывах. Русский человек во всем хочет дойти до истины, докопаться до всего. Поэтому русский ислам чище, чем этнический. Русский человек приходит в него не как в субкультуру, а как в настоящую религию – в поисках истины.

Конечно, в ислам со стороны русских приходят разные люди – и по любви, и как протест. Кто-то уходит, кто-то остается. Это нормально и естественно. Но последних, как я вижу, гораздо больше. Это радует.

Сегодня я стараюсь не делить мусульман на русских и нерусских. Хотя сначала я старалась общаться только со своими, если так можно сказать. У меня были определенные предрассудки. А сейчас мои лучшие друзья, так уже вышло, это как раз не совсем русские.

Русских в исламе ждет только хорошее. Я вижу, как почти все, кто пришел, остаются здесь и находят что-то свое. Они счастливы в исламе.

Я вижу, что уже сейчас намечается раскол между разными группами мусульман, в том числе и среди русских мусульман. Расколы все те же, что и везде в мире – между шиитами и салафитами. Это может быть опасно.

В исламе я четыре с половиной года. До этого я была православной. Крестилась в сознательном возрасте, в 19 лет. Я взяла крестных родителей за руку и пошла в храм. Если сравнивать ислам и православие, то ислам выигрывает. В нем нет посредничества – для общения с Богом тебе никто не нужен. Тот же имам – это духовный лидер. Человек, хорошо знающий все грани мусульманского права. Он учитель и наставник, но не посредник. Ислам – это последняя версия Божественного слова. Вот это, пожалуй, главное, что привлекло. Ислам принимают по воле Всевышнего.

Пять лет назад так случилось, что я стала много общаться с мусульманами. И я заметила, что мы думаем в одном направлении, у нас очень похожие мысли и выводы. Это были «этнические» мусульмане.

Мне кажется, что причин принятия ислама три:

Первая - это мужчина, который оказал влияние, например, или близкий человек.

Вторая причина – поиск и выбор религии.

Третья – это как некое озарение, Божья милость такая.

У меня был последний вариант. Помню, я дня три ходила, и у меня в голове крутилась мелодия, ну, знаете, так бывает. И я хожу, ее напеваю, и в какой-то момент думаю – надо посмотреть, что я пою. Я набираю в интернете то, что крутится на языке, и понимаю, что я пою первую часть шахады: «Ля иляха илля Ллах». И к чему это? Как это понимать? Вот так ислам упал на мою голову.

Я думаю, предпосылки для принятия ислама у меня появились давно. Еще в 1996 году я уговаривала своего мужа поехать в Стамбул. «Стамбул – красивый город!» - это было главным аргументом. Мы поехали. Он действительно красивый. Мне всегда нравилась арабская и восточная культура и архитектура. Спустя девять лет в Анталии я купила паранджу. Одев ее в магазине, я почувствовала состояние нирваны. Но, решила, что это не мое, а атрибут иной веры, и отогнала это ощущение. Однако купила ее и привезла в Москву. Сейчас я понимаю, что это все были такие мелкие предпосылки, из которых складывался мой путь к исламу.

Я прожила в браке 14 лет. Мы расстались. Через восемь месяцев я прочитала шахаду и еще через четыре месяца я снова вышла замуж за мусульманина. Мне всегда хотелось, чтобы мой муж разделял мои религиозные убеждения. Оказалось, что сначала их нужно привести в порядок. Прошлый брак был счастливым, но я в чем-то утратила нить отношений, а восстановить сначала не смогла, а потом уже не хотела. От первого брака у меня дочь и сын. У них хороший заботливый отец. Дочь закончила девятый класс, сын пятый. Они знают, как устроен мир. И, милостью Всевышнего, сделают правильный выбор.

Так получилось, что я прочитала шахаду через три дня после того, как подорвали аэропорт Домодедово в 2011 году. Мои друзья тогда были в шоке и сильно перепугались. Они решили, что я попала под какое-то дурное влияние и тоже готовлюсь стать смертницей. Брат считает, что все это - эпатаж. Хотя, относится ко мне с гораздо большим уважением. Со временем, конечно, все успокоились. Сейчас все хорошо, слава Богу.

Я не люблю читать в интернете про ислам – пишут много всего плохого. Как и везде. И очень легко попасть под влияние, под ложные какие-то идеи. Мне повезло, у меня хорошие учителя в исламе и прекрасный муж.

Сейчас я коуч и тренер, помогаю налаживать коммуникацию молодым мусульманкам. Раньше занималась менеджментом и управлением. Потом документальным кино. А по образованию я вообще медик. Правда, врач из меня не получился – слишком близко к сердцу принимала боль других людей и переживала. От такого врача мало пользы.

Русские мусульмане связаны с Россией и свою жизнь мыслят именно здесь. Мне очень хочется, чтобы мусульман становилось больше. Хочется, чтобы у России было все хорошо, особенно в такие сложные времена.

В исламе я уже десять лет. Я росла не в религиозной семье, поэтому никакого такого опыта у меня не было – мама растила нас одна, мы часто проводили время на улице. Обычная такая советская семья.

И вот однажды, я работала тогда в фирме у ребят арабов, я разговорилась с ними, они рассказали мне об исламе.  Я очень сильно тогда удивилась – то, о чем они говорили, это были мои правила жизни, я так жила всегда! Ислам мне показался инструкцией в жизни, которую я и так уже стала реализовывать. Я выросла на окраине городе, у нас тоже были понятия – честь, достоинство. Здесь все очень похоже.

У нас в центре есть антикризисная работа – мы занимаемся девушками, которых не приняли в семье из-за смены религии. Там совершенно дикие истории есть. Таким людям приходится помогать не один год, адаптировать их к жизни и к новым отношениям. Даже где-то просто помогать материально.

У меня все было иначе – я пришла домой, сказала: «Мама, я приняла ислам». Она спокойно отреагировала, правда, стала называть меня басурманкой. Но это в шутку. Мама радуется, потому что видит, что я не наркоманка, не гуляю и к тому же по канонам ислама слушаюсь и уважаю родителей.

Я помню, произнесла шахаду и очень удивилась – ничего не изменилось. Я ждала какого-то резкого просветления, но оно не наступило. Потихонечку я стала носить хиджаб, точнее, сначала просто косынку назад завязывала. Я стала читать намаз, и как-то постепенно все упорядочилось.

У меня трое детей, я не замужем. Я была замужем в исламе, но, к сожалению, у нас не получилось. Так бывает, в этом плане мы ничем не отличаемся от других людей – не у всех все складывается удачно с первого раза. Я хорошо отношусь к многоженству – в светском мире у меня практически нет шансов выйти замуж – кому я нужна в 30 лет и с тремя детьми? А здесь я пойду второй женой, да еще и хожу, мужа выбираю.

Мои дети знают о Всевышнем, знают об исламе. Я их учу терпеть, благодарить за добро, которое они получают. Моя дочка носит хиджаб. Однажды они играли в снежки в школе, она устала бегать и остановилась. Ей другие дети кричат: «Беги, сейчас попадут». А она ответила: «Если Всевышнему не захочется, то не попадут».

Русские, которые принимают ислам, очень дотошные. Все, кто приняли – очень строго его соблюдают. Совершенно разные люди, совершенно разные истории – все по-разному приходят.

Русский ислам – это чистый ислам. В нем нет национальных обычаев, противоречащих канонам. В нем само предание важнее традиции. Поэтому русский ислам ближе к истине, если так можно сказать.

Ислам в России ждет только рост. Я это вижу по количеству людей, которые к нам приходят. Русские в исламе перестали быть чем-то уникальным. Русских девушек больше, мужчины уезжают, как правило, в Египет, в Саудовскую Аравию. Девушкам легче адаптироваться и жить в исламе.

Ислам я принял лет десять назад. Началось все с того, что я бросил курить. В Коране говорится о закономерности событий, и мне кажется, что здесь точно есть связь. Я начал с того, что завязал с сигаретами, и у меня тогда началась депрессия. Я понимал, что жизнь как-то совсем грустно выглядит, мне уже 40 лет, а я непонятно чем занимаюсь – семьи нет, работы нет, квартиры нет. Все было очень плохо.

Мне тогда попался Коран в переводе академика Крачковского, и в его версии каждая сура заканчивалась фразой «Может быть, вы будете счастливы». Почему? Кто? Когда? Мне это понравилось. Может, я буду счастлив.

Я собрался с духом, пошел в мечеть, ничего тогда не зная. Знал, что надо ботинки снимать. Пришел, посмотрел – мужики какие-то бородатые, нерусские все. Страшно было. Но я остался, мне стало интересно – дома я был одинок, дома была депрессия.

У меня другой случай, чем у многих, я не искал годами истину. Я пришел, мне понравилось, мне стало хорошо, я остался. И все. Сейчас я ни о чем не жалею, как и обещалось – я счастлив.

Мне кажется, ислам - это последнее вообще, куда русский человек обратит свой взор, но вот у меня так вышло. Хотя начал я, как и все, с христианства, меня бабушка водила в храм, говорила: «Ну, вот Христос умер, Пасха вот», и все такое.

Жена называет меня Абдулла, для мамы я навсегда останусь Алексей. Мне нравится мое имя, данное при рождении. Когда я принял ислам, мне кто-то посоветовал взять имя. Я выбрал похожее на свое имя, ведь Алексей - это человек Божий, и Абдулла тоже как-то схоже переводится.

После принятия ислама я женился на девушке, с которой давно жил. Я понял, что надо рожать детей и уже создавать семью – сейчас у меня двое малышей. Правда, в первое время после того, как я стал мусульманином, я ничего никому не сказал. Жена что-то подозревала, потому что я изменился, но я ей не мог ничего толком объяснить – все твердил про обещание счастья в сурах. Потом она пошла со мной в мечеть и ей тоже там понравилось. В мечети же отдельное место для женщин, балкон свой, другие женщины ей что-то рассказали.

Родителям я долго не говорил. Сейчас полегче стало – мама все же дождалась внучек, а в этом заслуга ислама. Дети у меня растут не то чтобы в исламе, скорее, просто в нравственности. Мы воспитываем их хорошими и добрыми людьми. Платки они не носят, дети еще, зачем им это?

Интересно, что друзья почти все сменились. Старые друзья как-то постепенно отвалились, осталась только одна подруга из Германии. Она, пожалуй, одна из немногих, кто хорошо это воспринял и порадовался.

Я хочу, чтобы жена носила павлопосадский платок, делала из него хиджаб. Мы должны сохранять свои русские традиции – те же сарафаны, например. Я русофилом стал в последнее время, тем более все наше традиционное соответствует нормам ислама.

Я не делю ислам на русский и нерусский. Все люди равны. С таджиками и узбеками у меня только языковая проблема – мы не можем общаться. А с кавказцами нормально, на одном языке говорим.

Я бы хотел возрождать русскую культуру. Необязательно с мусульманами. Можно с православными, я люблю православных, кстати. Вот у меня соседи православные, хорошие люди – они выносят мусор за собой, мне с ними комфортно.

В исламе я 15 лет. Приняла его сознательно, в 18 лет, не полюбив мужчину другой веры, а вполне самостоятельно. У меня были духовные поиски, я много чем увлекалась, и вот однажды в одной из компаний зашла речь об исламе, и я как-то заинтересовалась этим. Ислам мне показался вполне простой и понятной системой ценностей, рассказом о том, как надо жить. И я быстро «заскочила на этот поезд» и стала мусульманкой.

До этого были вопросы в христианстве, на которые я не могла найти ответа. Почему изображения – иконы эти есть, почему им надо молиться. Какие- то такие тонкости и нюансы, которых в исламе нет. Ну и, конечно, ислам как-то совпал с моими внутренними настройками.

Принятие ислама прошло для меня очень легко. Хотя это был очень интимный процесс – я обложилась книгами и решила, что я должна все изучить. Я очень увлекающийся человек. И вот, прочтя много книг, я сразу вычленила для себя, где настоящий ислам, а где наслоение каких-то национальных норм и правил.

Ислам я приняла дома, я никуда не пошла. Была глубокая ночь, я сидела за столом и твердо решила, что теперь я мусульманка. Наутро я сказала об этом маме – попросила убрать колбасу, собак и т.д. Я сразу попыталась практиковать ислам. В этом был такой юношеский максимализм.

Друзья отнеслись по-разному. У меня уже были друзья-мусульмане тогда, и вот, когда я им объявила, что я мусульманка – они попросили произнести шахаду. Я произнесла, и все. С этого момента и для всех окружающих я стала мусульманкой.

Я помню, когда первый раз пришла в мечеть – меня все сразу окружили, стали расспрашивать. Научили повязывать платок. Рассказали много нового. Сейчас никого не удивишь тем, что ты русская мусульманка. Их количество в исламской среде просто какое-то невероятное.

Моя мама очень переживала, что я надела хиджаб. У меня от природы густые, кудрявые и рыжие волосы. Маме они очень нравятся. Поэтому, кстати, когда я надела платок, я как-то не заметила – обращают ли на меня внимание окружающие, или нет. Я с детства привыкла к тому, что ко мне подходят, спрашивают, пальцем тычут.

Помню, я в метро встретила своего преподавателя из университета. Он увидел меня в платке и поздравил с каким-то православным праздником. Я говорю: «Нет, вы ошиблись». Рассказала ему, что я мусульманка. Он удивился и ответил: «Христиане и мусульмане должны объединиться в борьбе против сионизма».

Меня никогда не останавливали для проверки документов, а мою подругу армянку – постоянно. Парадокс.

За 15 лет жизни в исламе ты понимаешь, что есть вещи очень важные, а есть не очень. Ты становишься терпимым, как-то остываешь в своей борьбе с ветряными мельницами. За это время я превратилась из публичной мусульманки в личный такой джихад – больше занимаюсь собой и меньше поучаю других.

Русские в исламе, конечно, отличаются от этнических мусульман. Речь идет в первую очередь об адатах, национальных традициях. У русских все проще. Русский ислам – это чистый ислам. Нам не нужна матрешка в противовес кинжалу, например. У русских нет особых даже традиций, чтобы их наследовать и передавать. Мы росли все в абсолютно светских семьях.

В России абсолютно разный ислам – на Кавказе один, в Башкирии другой. Мне кажется, люди будут продолжать принимать ислам. Их будет становиться все больше. Я вижу, что русские мусульмане наиболее активные, подвижные – это здорово.

В исламе я больше 10 лет. В какой-то момент, как и большинство русских, я был православным. Потом стал не просто православным, а воцерковленным – ходил на службу, постился, очень интересовался монашеством. Очень любил книги афонского старца Паисия. На этом фоне я столкнулся с суфизмом, это такое течение в исламе. Оно во многом по характеру довольно аскетичное. Я заинтересовался этим.

После прочтения "Нет никого, достойного поклонения, кроме единого Бога", – я понял, что ислам мне ближе. Я начал читать Али Вячеслава Полосина, бывшего священника, который перешел в ислам. Мне нравятся его книги. В православии мне не нравится понятие Троицы, не нравится восприятие Иисуса Христа как Бога. Мне непонятно это и совсем не близко.

От суфизма я, в конце концов, тоже отошел, как и от идей аскетизма – у меня сейчас есть семья, ждем третьего ребенка. Вообще, ислам – это прежде всего стиль жизни. Суры призывают нас быть активными, заниматься общественной деятельностью, проявлять себя и заботиться о людях.

Конечно, круг моего общения сильно изменился. Раньше моими друзьями были воцерковленные христиане – мой переход в ислам для них был тяжелым ударом. Родственники же легко отнеслись, с пониманием. Я слышал такие истории, когда сыновей и дочерей выгоняли из дома – им негде было жить, нечего есть. В этом плане у меня все прошло гладко. Хвала Всевышнему.

Моя жена тоже русская. Так получилось, мне кажется, это никак не связано – могла быть и нерусской. У нас в общине проблема в другом, что сестер больше братьев. Поэтому найти жену себе – не проблема.

Мои дети мусульмане. Хотя бы потому, что они рождены от мусульман. Мы с женой их учим читать намаз, соблюдать каноны. Ислам учит воспитывать детей – с семи лет молитвы, с десяти лет еще более строгое соблюдение. Моих детей зовут Мадина и Микаэль.

Русских в исламе много, хотя я стараюсь никак не делить людей по национальному признаку. Главное, чтобы человек признавал Бога в своем сердце.

Русские в исламе не становятся арабами – они не пьют чай, сидя на корточках, из пиалок, не начинают говорить на арабском языке. Если вы войдете к нам в дом, то увидите, что это обычное светское жилье, как и у вас. Мы покупаем мебель там же, где и вы, продукты там же, где и вы.

Ислам в России будет развиваться. Есть проблемы – регулярные запреты книжной продукции, например. Проблема мечетей и невысокого уровня духовного образования. Я вижу, как с каждым годом людей все больше. Это здорово.